Вся жизнь тогда еще была потеряна на Земле,
и солнце Лапландии почти не светило.
Северное сияние зеленое и серно-желтое,
всполохи его уже скрывались
за вершинами гор,
когда после сильной боли
тем лунным утром,
я отдыхала на бледной материнской груди.
Моя мама улыбалась и плакала,
а я инстинктивно в запахах ее теплой груди
присасывалась к красным соскам.
И так потекла в мое маленькое тело
эта грустная и красивая жизнь
белым мощным источником – молоком.
И не было во мне страха перед теплом,
что иссякнет это богатство. Груди моей мамы
были неисчерпаемы как Земля,
которая бесконечно дает пищу
бесчисленному множеству ненасытных особей.
А еще до того я не знала жалости к своей
молодой маме,
когда она уже кормила меня своею кровью.
У меня было божественное право быть жестокой,
как у всей прорастающей жизни!
Комментариев нет:
Отправить комментарий